мать, потом разнесешь квартиру. Думай, что делать!

Быстро открываю браузер, самолет отметаю, не вариант, не успела бы.

Последний поезд в нужный населенный пункт еще не отправился.

Если поспешить, есть шанс Лизку остановить.

Господи, какой я идиот!

Долбанный самоуверенный придурок!

***

Скорость набираю, матерясь на авто, которые вдруг поздним вечером решили выехать на улицы города. Только бы успеть. Только бы не опоздать!

Лизка, подожди, Лизка…

«Я вернусь, Вадим, но с большой вероятностью не к тебе…»

Черт! Я не отпущу тебя, Лизка.

Крутой поворот, я выворачиваю руль, едва не вылетая с дороги, но мне везет. И я снова жму на газ. Если свернуть на Вавилова, по переулкам можно сократить. Поворот, еще один, разгон, поворот.

Красный свет заставляет остановиться, я гипнотизирую долбанные цифры, показывающие на то, сколько секунд до старта. Бью по рулю:

— Идиот! Что ты натворил?!

Грудную клетку изнутри разрывают бешенные удары. Лизка, подожди, подожди меня, милая.

Темные улицы, проносящиеся огни фонарей, адреналин лупит безбожно, я почти верю, что уложусь в эти оставшиеся до отправления поезда двадцать минут.

И когда снова загорается зеленый, я выжимаю педаль газа на полную и мчу на вокзал так, словно участвую в гонке века. Внезапно телефон принимается звонить, я беру устройство, надеясь, что это Лизка, но на экране светится имя «Злата». Вот вообще не до нее!

Телефон выпадает из рук, не тянусь за ним. Да плевать. Но спустя пару минут устройство вновь начинает издавать сигнал. А если Лизка?

Все-таки отпускаю руль одной рукой, и дотягиваюсь до мобильника. А потом чувствую, как машину немного заносит, поднимаюсь резко, бью по тормозам, но не успеваю.

Все, что я успеваю, выдать поток брань, отчаянно давя на педаль и выворачивая руль.

Удар, звон стекла, скрежет металла. Царапающий звук, оповещающий насколько хрупкие, казалось бы, прочные вещи. В один момент все становится тонкой материей.

Меня подбрасывает, больше ни черта не разбираю, что происходит. Грудную клетку сдавливает спазм, я делаю глубокий вдох, а затем перед глазами плывут строки из недавнего письма:

«Пожалуйста, Вадим. Сохрани меня. Не ищи, дай мне время…»

Дети, Лизка, мои родные. Моя семья. Я никогда не верил, что жизнь может пронестись перед глазами за несколько секунд. А сейчас проживаю самое важное за долбанное оставшееся мгновение. Гул в ушах нарастает, все пространство заполняется белым светом. Что за…что… за… Черт.

Звенит так, что кажется, голова взорвется нахрен. Все вокруг исчезая, вдруг заполняется белым светом.

На смену тяжести приходит чувство невесомости. А потом время как будто останавливается. Замирает.

Кажется, это мне было нужно. Чтобы время остановилось, и я успел.

Вот только куда, я сейчас не особо понимаю.

Белые свет исчезает, и теперь вокруг темнота. Снова подступает тяжесть.

Удар, удар, еще удар.

Кто, блин, стучит?

Вдруг понимаю, что это собственный пульс оповещает, что я жив.

Чувствую тело. Ноги, руки, пальцы. Могу пошевелить ими.

Лиза, Лиза…

«Пожалуйста, Вадим… дай мне время».

— Эй мужик, все в порядке? Мужик?

С трудом открываю глаза.

Я в машине. Кажется, произошла авария. Да нет, не кажется. Машина в хлам.

— Жив, это супер. Мужик, ты меня напугал.

Какой-то мужчина стоит перед моей дверью и рассказывает, что произошло, но я не могу вникнуть в суть.

— Ты полчаса был в отключке, а то и дольше. Скорая должна подъехать, на Нариманова пробка, там авария, скользко сегодня, всех заносит.

Киваю. Зачем мне скорая? Я в порядке.

— Я в порядке, — повторяю вслух растерянно.

— У тебя кровь, чувак.

Да, головой я явно долбанулся. Что-то действительно течет по щеке.

— Ты звал Лизу. Кто это?

— Я опоздал, — произношу, скорее, на автопилоте.

— Позвонить ей?

Качаю головой:

— Нет.

— Точно?

— Она просила ее не искать.

В ушах снова звенит, по вискам долбит эхо:

«Сохрани меня, сохрани меня. Сохрани».

Натянутая внутри струна рвется, звон прекращается. Все исчезает.

— Кто просил не искать?

— Никто, — отвечаю, чувствуя, как обволакивает пустота. — Никто, — повторяю обреченно.

Я ее потерял.

Эпилог

Лиза

— А Тема взял камни!

Ухмыляюсь. Артем несколько дней пытается разобрать каменистую дорожку, ведущую в беседку. И, видимо, у него получилось.

— Закладываешь брата? — беру ладонь Ариши в свою, а она хмурится:

— Неа, горжусь.

Улыбаюсь.

Мои малыши так быстро растут. Иногда они ссорятся и отбирают друг у друга игрушки. Но если я ругаю Артема даже с подачи Ариши, она все равно становится на его сторону. И начинает брата защищать.

А Артем принимается говорить, что Ариша не виновата, и если задирала его, то совсем немного. И вообще, она совсем малышка, и я не должна ее ругать.

Это так забавно.

Мы идем к нашему дому, через небольшой сад, и когда подходим к беседке, замечаю, о чем говорила Ариша. Небольшой дорожки действительно нет, но вместо нее на клумбе из камней аккуратно выложено: «Мама» и фигура в форме сердца.

Ариша ждет моей реакции, смотрит в глаза, нетерпеливо дергая за руку, из-за угла беседки выглядывает Артем:

— Будешь ругать?

— Нет, милый, — я давно не плакала. С тех пор, как приняла важное решение. Но сейчас на глаза наворачиваются слезы. — Иди сюда.

Ветер треплет мои волосы, воздух еще прохладный, но уже без морозных ноток, он не впивается в кожу иглами, а наоборот, позволяет дышать, чувствовать себя живой, независимой. Настоящей. Я обнимаю сына, притягиваю дочь:

— Я вас тоже очень люблю, мои хорошие.

Это так странно, раньше я считала, что счастье — это исключительно полная семья, где у детей каждый день «есть отец», где я с надрывом убеждаю его и себя, что у нас все нормально. Где я выворачиваюсь наизнанку, чтобы что-то сохранить, и в награду свожу себя с ума подозрениями. А в итоге все заканчивается жестким тупиком.

Разве это счастливая жизнь?

Где дети, как лакмусовая бумага, моментально реагируют на негативную атмосферу в семье. Им нужны счастливые родители. Счастливые, а не доводящие друг друга до срыва. И если эти двое взрослых налажали, дети обязательно дадут обратную связь. Они поймут, что что-то не так, даже если ты весь день будешь ходить с приклеенной улыбкой от уха до уха. У них это в крови — на уровне ощущений.

— Вот вы где? — на ступеньках появляется мама, она улыбается, увидев нас. — Идемте чай пить, у меня пирог остывает. А еще я компот из ягод сварила. Твой любимый, малиновый. Как хорошо, что с лета ягоды заморозила, сейчас так нужны витамины. И тебе, и детям.

Пирог у мамы, и правда, вкусный! Аромат